Сталкинг в больнице

Отчет одного из участников дистанционного обучения.

Так как пытаюсь бороться со своим ЧСВ (точнее отвести его на второй план), хочу выложить страницы из дневника, который старался вести попав в больницу. Раньше бы посчитал это чем-то стыдным, из за страха открыться, быть неправильно понятым или просто из за страха насмешек, сейчас мне это ровно. Чувство стыдливости или лжестыдливости (испытываю затруднение в разграничении этих терминов) куда-то отодвинулось (слава нагвалю, без него мне попроще). И так, перехожу к самому произведению.

Сразу могу заметить, для любителей читать между строк ориентация автора гетеросексуальная, и какого либо отношения к сексуальным переживаниям не имеет.

Вчера залег в хирургию. Перезнакомился с палатой, тут в больнице народ просто ко всему относится, сразу обсудили мою историю болезни: что такое геморрой и с чем его едят, оказывается злободневная тема, имеет его каждый третий.

При подготовке к операции получил три клизмы, медсестра смущалась за меня, что отражалось в ее неуверенных движениях, достаточно болезненных для меня. После носился по коридору с криком: земляки освободите туалет - единственный на отделение, прокапали капельницу. Потом хирург машет: пошли! Думал все, на операцию, оказывается еще обследовать, поставили меня в колено-локтевую позу на столе голышом перед медсестрами. Должно быть такой монумент из меня должен был покраснеть до самой задницы от стыдливости, но я на удивление был само спокойствие, даже пульс не участился. Хирург начал мне говорить: не беспокойся в окно не видно, стоял то я у окна, но мне было ровным счетом наплевать, кому там будет видно.

Процедура сама довольно таки неприятная – запихивают металлический прибор называемый тубус в задницу, вращают им как мешалкой в кастрюле и рассматривают прямую кишку на экране.

Надо добавить к написанному несколько слов о гигиенических процедурах – малоприятных, но, безусловно, полезных при практике уменьшения присутствия ЧСВ. Заключалось это в бритье всего мужского достоинства – члена и мошонки и моей меховой задницы северного исполнения и все на сухую, но под шуточки-прибауточки и команды медсестры: оттяни эту булку, ту, поверни прибор туда-сюда.

После небольшого консилиума мне не стали делать операцию, а отправили в другую клинику с подозрением на опухоль и я поехал, доверившись личной силе, другой опоры в тот момент просто не видел.

Занятия сталкингом не прошли даром, еще год назад я бы погряз в индульгировании и в суете внутреннего диалога. Я до сих пор не справился с упражнениями по уменьшению ЧСВ – мой минус, но, возможно, это была шутка духа – поставить меня в позу перед ситуацией, которой невозможно избежать.

Два выходных дня пролежал у родственников, в голову лезли мысли только об осознании смерти. Цепочка выглядела примерно так: диагноз - опухоль - рак - смерть. Возможно, это с моей стороны было чистой воды индульгированием, но я старался трезво оценивать возможные варианты. Конечно, не обошлось и без выступления жалости к себе на первый план, но удалось реально рассмотреть ее и не зациклится на этом.

Положили в палату на 6 коек, перезнакомились, приходил доктор, сводил на осмотр. Теперь остается ждать, стараясь не индульгировать, оставаясь готовым к развивающейся ситуации. Каким образом она будет развиваться мне пока неизвестно, догадок не строю, просто жду.

С утра повезли Михалыча (соседа справа) на операцию, вчера он долго комплексовал перед бритьем всего, что ниже пояса: как, меня, – старика, молодуха будет брить. Я как мог попытался передать ему спокойствия и уверенности, объясняя, что от него не убудет, что я эту процедуру прошел, что будет потом что вспомнить, не каждый же день нам девки бреют задницы, да и работа у них такая, твоя у нее может 1001 на счету.

К обеду его так и не привезли, медсестра сказала, что операция тяжелая, шла 4 часа, так что несколько дней будет в реанимации.

Мне медсестра сказала, что в пятницу будут делать колоноректоскопию (что за зверь?), подлежит соблюдать диету, не есть то-то, налегать на это.

Вернулся с процедуры, отлежался, решил записать пока свежо в памяти, хотя едва ли такое забудешь.

Вчера с обеда не ел, вечером стакан магнезии натощак для очистки желудка – противнейшая вещь. Заметил, что внутренней болтовни стало меньше (не от магнезии), свободного времени хватает попрактиковать ОВД и поразмышлять над распечатанными и взятыми с собой высказываниями ДХ. После магнезии естественно стал бегать на толчок, - это такое не делание чтения Кастанеды: абзац - толчок, абзац - толчок, думаю это мое ноу-хау. Позже получил две клизмы на сон грядущий. Медсестра, поставив клизму, попросила напомнить фамилию, чтоб записать в журнал процедур, не секундой немедля я напомнил ей фамилию, имя, отчество и год рождения и не преминул спросить, как зовут ее, на что она фыркнула и сказала: «Не на свидании, клизмы ставим».

С утра 5-ти часов – семь клизм можно сказать подряд, это что-то… Все чище и чище, пошатывать начало, мужики в палате ржут – это любовь не иначе!

Удалось покемарить чуток.

Колоноскопия – полтора метра шланга запихивают (с усердием) две молодые девахи в белых халатах мне в задницу, по шлангу при этом подается воздух (кто в детстве лягушек надувал через соломинку знает) и его вращают. Ощущения надо сказать весьма херовые, выдавливают стон, я пытался отделить ощущения тела от сознания, может и снизило болезненные ощущения, кто знает. Одна периодически передавливала живот в разных местах, кишечник надувался от чего боль усиливалась.

Девки для разрежения обстановки шутят: «Спел бы и нам веселей!» На что пришлось заметить, что по моему они и так веселятся по-полной, а у меня нет песен соответствующих моменту. Про ЧСВ, стыдливость и т.п. вспоминать не приходится, забились куда-то, две девки сношают голого мужика в задницу шлангом в гинекологическом кресле – ночной кошмар, а я еще шутить пытаюсь.

По окончанию осмотра спрашивают: «Вытащить или так оставить?» Нравятся мне веселые люди, но желательно вытащить. Сползаю с кресла, слышу: «Приходите еще!» На что отвечаю: «Нет уж лучше вы к нам на Колыму, спасибо, девочки, век не забуду, непередаваемые ощущения!»

Кое как добрел до палаты, лежу, а мысли крутятся не ты такой один, может так могут мужики понять отчасти, женщин проходящих осмотры, аборты, о родах не заикаюсь. Женщинам – мой респект, так нас мачо с волосатыми задницами учит жизнь.

Вчера медсестры забрали все вещи Михалыча, на наши вопросы сказали, что его перевели в другое отделение, какое сами не знают, а утром один из парней из нашей палаты подслушал разговор медсестер, так мы узнали что Михалыч, Семен Михалыч (почти Буденный) ушел из этого мира после операции (успешной) в реанимации два инфаркта подряд. Это нам живым было напоминание – смерть она всегда здесь, рядом.

Приходил доктор, сказал, что колоноскопия показала хороший результат – опухоли нет, рассказал подробности, как будет делаться операция, поспешил успокоить – не ты такой один, многим делали, все было отлично, я и не менжевался, личной силе доверял, и оказалось не зря.

Лежу уже после операции, прошла нормально при местной анестезии, инструменты, которыми орудовал хирург, чувствовал, а боли не было, все свои действия он вслух комментировал, видимо для моего спокойствия. Помню, в каком-то посте Михаил Волошин упоминал, что хирурги, как воины (подробностей его описания не помню только смысл), абсолютно с ним солидарен, осознание у них явно развито лучше обычных людей и действовать стратегически они умеют, описание корявое, но смотрю на него (хирурга), да именно так должен был действовать воин.

Док меня предупредил: «Будет немного неприятно тянуть до вечера». Это он меня «купил», это немного заставило зажать подушку зубами, ощущения такие как будто яйца в месте с задницей сложили в мясорубку, крутанут раз, отпустят и по новой. К вечеру влепили уколов, стало полегче, но не покидает постоянное ощущение, что сейчас обсерешься, однако сутки ходить нельзя, да и кишечник пустой – нечем. Док объяснил, что у задницы на все болевые раздражители один рефлекс – срать хочу, другого она просто не знает.

Постоянно пытаюсь выслеживать себя, моя стыдливость понесла большие потери. Чего мы собственно стыдимся? Дураки все мы, просто человеческие организмы, которые могут абсолютно все болеть и умереть, ни у кого ни какой страховки от этого и вот когда прижмет, не важно кем ты себя считаешь или кто ты есть и насколько у тебя раздуто ЧСВ, всех препарируют одинаково, как лягушек. И твое ЧСВ тут совсем не помощник – шелуха это все.

На этом закончу свой опус, редактировать ничего не стал, как записал в больнице, так и напечатал.

бен, 05.08.2009