|
Поэзия Науа.
Взрослый человек:
сердце твёрдое как камень,
мудрое хладнокровие,
обладатель лица и сердца
способный к осмыслению.
---
Не сокрушайся ты, мое сердце:
в сраженье смерти ищу я от острого обсидиана!
Наши сердца только гибели ищут в сраженье.
Слушай, о воин:
в сраженье смерти ищу я от острого обсидиана.
Наши сердца только гибели ищут в сраженье.
---
Даже смарагды могут разбиться,
даже золото в прах распасться
и облететь — оперенье кецаля...
Мы живем на земле не вечно —
лишь мгновенье, лишь миг мы здесь!
---
Напрасно мы пришли на Землю,
напрасно мы выросли.
Я проделаю такой же путь,
как цветы, что погибли?
Ничто не останется от имени моего?
Ничто не останется от славы моей здесь, на Земле?
По крайней мере, есть цветы!
По крайней мере, есть песни!
---
Когда я страдаю,
я становлюсь сильным.
Когда мы в печали,
когда мы бродим, плача здесь, на земле,
это, несомненно, закончится этим единственным мигом.
---
Народ Кецалькоатля, Толтеки,
был многоопытным средь народов.
Все им давалось легко и просто:
камень бесценный они гранили,
золото плавили и отливали,
дивные делали украшенья
из птичьих перьев они.
Эту сноровку в трудах каждодневных,
многообразье искусств и ремесел,
все их уменье, всю их мудрость
им Кецалькоатль дал...
Были Толтеки очень богаты,
было еды у Толтеков вдоволь:
тыквы — так говорит преданье
толстыми, большими были,
как жернова, початки маиса;
а амаранта пышные стебли
были подобны высоким пальмам —
таким, что впору на них взбираться,
впору влезать на них.
Хлопок красивый Толтеки растили
разных цветов и разных оттенков:
красный, желтый, зеленый хлопок,
розовый, голубой и синий,
светло-зеленый и темно-зеленый,
рыжий, оранжевый и лиловый;
сам по себе он так был окрашен,
ярким таким вырастал он в поле,
никто не красил его.
Птиц разводили прекрасных Толтеки,
птиц с опереньем дивной расцветки:
желтых с грудью пламенно-красной,
цвета зеленого, как изумруды,
и голубых, бирюзового цвета.
Разные птицы были в избытке,
пели чудесно, необычайно,
как те, что поют в горах…
Были Толтеки очень богаты,
счастливы были они безмерно,
грусти и нищеты не знали,
были полны добра их жилища,
им голод неведом был…
Но Кецалькоатля, жившего с ними,
маги не раз, говорят, пытались
ложью привлечь к человеческим жертвами —
чтобы людей убивал. Он не хотел —
он любил Толтеков,
племя свое не хотел губить он...
И говорят, разъярились маги,
в них закипела лютая злоба,
стали они над ним издеваться
и насмехаться над ним.
И колдуны и маги грозились,
что изведут его и уничтожат,
чтобы ушел он, чтобы исчез он, —
так и произошло.
В год тростника, в первый год
он умер. Так, говорят, все это случилось:
он удалился,
ушел на землю черного цвета и красного цвета —
ушел умирать туда.
«Кецаль и голубь. Поэзия науа, майя, кечуа.» М., Худож. лит.
|
Правила
FAQ
Поиск
